РУССКИЕ ГУСАРЫ В НАПОЛЕОНОВСКИХ ВОЙНАХ.
Автор Томас Янчаускас, директор музея Русской армии, г. Пенза ©
Фото мундиров Андрея Зайцева, г. Москва ©
Гусарские полки в русской армии появились еще в начале XVIII века. Однако, впервые царским указом они были узаконены в 1741 году, и состояли они из сербов, валахов, молдаван, хорватов, черногорцев, болгар, словаков и грузин. Появившиеся в этих формированиях венгры привнесли свои детали национального костюма, ставшего потом классическим – куртки со шнурами, узоры на штанах, ментии, подбитые мехом. Первые гусары считались иррегулярными войсками, как и казаки, и неплохо показали себя во время Семилетней (1756-1763) и двух русско-турецких войн (1768-74; 1787-91) екатерининской эпохи. Император Павел I (1796-1801), подражая прусской армии Фридриха Великого, сделал их регулярными, даже выпустив главный документ для всей легкой кавалерии под названием «Устав о полевой Гусарской службе».
В.В. Левашов в мундире офицера Лейб-гвардии Гусарского полка.
А.П. Мелиссино в мундире Мариупольского гусарского
полка.
К 1805 году в Российских войсках насчитывалось 10 армейских и один Лейб-гвардии Гусарский полк (сформированный в 1798 г.). Во время войны Третьей коалиции Павлоградский гусарский полк (сформированный в 1783 г.) несмотря на большие потери героически прикрывал отход армии в бою под Шёнграбеном (Холлабрунном), 16 ноября; гвардейские гусары впервые побывали на поле сражения под Аустерлицем 2 декабря, как и Мариупольский гусарский полк (созданный в 1783 г.). В этой же кампании отличились Белорусский гусарский (год создания – 1803) и Александрийский гусарский (созданный в 1783 г. и прозванный впоследствии за характерный черный цвет мундиров «бессмертные гусары») полки, которые в начале правления императора Александра I постоянно находились на юге России в сражениях против турецких войск. Также в армии к началу наполеоновских войн состояли Ахтырский (сформированный в 1765 г.), Елисаветградский (созданный в 1764 г.), Изюмский (1765 г.), Ольвиопольский (1783 г.), и Сумский (1765 г.) гусарские полки. В 1806 г. был создан Гродненский гусарский полк, который впервые принял участие в бою под Прейсиш-Эйлау, 8 февраля 1807 года. В 1807 г. был создан Лубенской гусарский полк, особо отличившийся в битвах при Дрездене 26-27 августа 1813 года и под Лейпцигом 16-18 октября 1813 г. В 1812 году в Москве был создан Московский гусарский полк, который относился к ополчению. Он содержался полностью на личные деньги молодого патриота графа Петра Ивановича Салтыкова (1784-1812), который решил внести свой вклад в победу над французами. В декабре 1812 года он был слит с драгунским полком и был переименован в Иркутский гусарский полк.
Изюмский гусар на походе с пикой. Хорошо виден медный котел на седле. Серия рисунков «Русская армия в Гамбурге в 1814 году».
Белорусский гусар, 1814 (Раскрашенные гравюры Иоганна Каппи, частное собрание, Вена).
В гусарские полки набирали согласно рекрутскому набору. Рост рядового гусара составлял примерно 168 см. Возраст составлял от 18 до 40 лет. Довольно большая часть гусар происходила из военных поселенцев – сербов, венгров, хорват которые, уходя от турок, еще в XVIII в. создали на Украине целые воинские поселения. Также много было украинских казаков.
Особое место занимала категория добровольно завербованных. Также, как это было в Великобритании, по городам ходили группы унтер-офицеров, угощали в трактирах выпивкой людей, рассказывали о хорошей жизни в их полку и таким образом набирали людей. Каждой вербовочной команде давалось по 30 рублей (что было довольно большими деньгами) для угощения водкой потенциальных добровольцев. В солдаты заманивали хитростью и вином, обещая хорошие деньги за службу. Часто происходили смешные случаи. Так, какой-нибудь барыне приходилось останавливаться на карете прямо посреди улицы, так как ее кучер, лакей и форейтор, увидев вербовщиков, тут же бросали лошадей, экипаж и спешили записаться в гусары. В Лубенской гусарский полк в состоянии алкогольного опьянения вступили несколько дьячков из Духовной семинарии, а когда они протрезвели, поняв, что имеют право уйти, просили отпустить их обратно, но так и не были отпущены с военной службы. Несколько из них смогли дослужиться до офицерских чинов и стать героями во время войны 1812 года. Однажды, пьяными на службу простыми солдатами попали даже отставные офицеры – некие Арбузов и Сарылев. Когда они поняли, что оказались в таком положении, они потребовали отпустить их, но было уже поздно.
Александрийский гусар. Худ. Кляйн. 1815 г.
После того, как добровольно вступившие попадали в полк они начинали понимать, что служба – это не только веселое распитие водки; вскорости, они начинали чувствовать все прелести военной жизни. Так, командир Лубенского полка Алексей Петрович Мелиссино (1759-1813; сын выдающегося генерала-артиллериста, П.П. Мелиссино) практиковал избиение палками новобранцев «в назидание на будущее время».
Ахтырские гусары. Худ. Кляйн. 1815 г.
В рядовых чинах встречались крещеные цыгане, греки, немцы, евреи, французы, а в Лубенском полку – даже несколько чернокожих выходцев из Африки .
Большинство офицеров были русскими дворянами. Но следующими по численности группой были польские шляхтичи (как нация, традиционно любящая кавалерийское дело, и вынужденная служить) и немцы – как живущие в России, так и приезжие из Пруссии и других германских государств (так, в Изюмский гусарский полк во время похода 1813 года вступило много офицеров из Ганновера, Вестфалии и Голландии). Немало было и других иностранных дворян, – как, например, генерал-лейтенант граф К.О. де Ламберт (Charles comte de Lambert, 1773-1843) французский роялист, поступивший на русскую службу и ставший в 1803 г. шефом Александрийского полка. В Белорусском полку прославился другой французский эмигрант, герой сражения под Лейпцигом поручик Климентий Климентиевич Ксилимарнов (названый так на русский манер).
Доломан рядового Павлоградского полка. Музей Отечественной войны 1812 года. Москва
В Александрийском полку в первые годы XIX века вообще состав был очень разный. Согласно архивным документам начала 1812 года, там были: шеф полка – француз, командир полка – венгр, три штаб-офицера – поляки, два – украинские казаки, один – русский, один – австриец, трое сербов, один албанец, один дворянин из Лифляндии, и даже один офицер – еврей.
Доломан рядового Павлоградского полка. Музей Отечественной войны 1812 года. Москва
Доломан рядового Павлоградского полка. Музей Отечественной войны 1812 года. Москва
Встречались и кавказцы – как командир Сумского полка полковник армянин Давид Артемьевич Делянов (1763-1837), спасший русскую артиллерию в сражении при Бородино, и c успехом сражавшийся против французских кирасир генерала Ватье. Много было и простых мещан, детей офицеров, детей священников. Напомним, что в русской армии при производстве в офицерский чин человек автоматически получал личное дворянство. Многие из них, вопреки сложившемуся мнению, не были богаты. Так, командир Гродненского гусарского полка Яков Петрович Кульнев (1763-1812), происходивший из бедной дворянской семьи, жил только на свое жалованье, сам себе готовил простую еду, варил кашу, делал водку и ликеры из различных ягод, однако, по-дружески каждый день кормил простой крестьянской пищей у себя всех офицеров своего полка.
В Лейб-гвардии Гусарский полк набирали по рекрутскому набору самых лучших по внешности, росту, часто награжденных знаком отличия Военного ордена (Святого Георгия) солдат. Офицерский состав полка был из представителей старинных российских и иностранных дворянских родов. Там служили такие представители аристократии, как принц Карл Витгенштейн-Берлебург, князь К. Любомирский, граф А. Беннигсен, князь Н. Щербатов, князь П. Абамелек, граф В. Каховский, князь Лобанов-Ростовский и т.п. Претенденты, желавшие поступить в полк, должны были иметь безупречную репутацию, а также финансовое состояние, необходимое для покупки дорогостоящего обмундирования из английского дорого сукна с использованием золота, а также двух личных лошадей; все они должны были иметь средства для участия в многочисленных обязательных полковых праздниках, банкетах и т.п. Обычным для полка были шикарные ужины в лучших ресторанах Санкт-Петербурга, где подавались самые дорогие шампанские вина и изысканные блюда. Модны были азартные игры – карты, бильярд. Случались ситуации, когда товарищи по полку оплачивали карточный долг своего неудачливого сослуживца и после этого все подавали рапорт об уходе из полка, т.к. не имели больше финансовых средств продолжать службу.
Согласно штатам 1810 года каждый гусарский полк состоял из 10 эскадронов делившихся на 2 батальона; полк имел шефа в чине генерал-майора или полковника и 6 штаб-офицеров (полковник, подполковник, 4 майора), 75 обер-офицеров (6 ротмистров, 10 штабс-ротмистров, 20 поручиков, 34 корнета, а также 1 шефского и двух батальонных адъютантов, квартирмейстера и казначея), 130 унтер-офицеров, 1480 рядовых гусар, 32 трубача (один из которых – штаб-трубач), 52 нестроевых (включая священника, лекарей и цирюльников), 39 мастеровых разных специальностей и до 30 обозных. Однако, ни в мирное, ни, тем более, в военное время численность практически не соблюдалась. Это можно увидеть по рапортам о состоянии эскадронов: в Гродненском полку в 1812 году состояло 36 офицеров, 80 унтер-офицеров, 25 трубачей и 1033 рядовых; в Изюмском полку летом 1812 года было 54 офицера, 90 унтер-офицеров, 26 трубачей, 909 рядовых; в Елисаветградском полку – в феврале 1812 года (т.е. в мирное время) – 46 офицеров, 90 унтер-офицеров, 25 трубачей, 1033 рядовых.
В декабре 1812 года во время общей реорганизации всей кавалерии были созданы 3 гусарские дивизии и количество унтер-офицеров и рядовых увеличилось – 126 унтер-офицеров и 1260 рядовых. Однако, поход в Европу опять не давал достигнуть штатной численности.
Лейб-гвардии Гусарский полк имел другое расписание. Согласно штатам 1802 года в нем числилось 5 эскадронов, в которых состояли: шеф полка (генерал-лейтенант), командир полка (генерал-майор), 5 полковников (командиров эскадронов), 5 ротмистров, 5 штабс-ротмистров, 13 поручиков, 11 корнетов, 80 унтер-офицеров (5 вахмистров, 10 юнкеров, 5 квартирмейстеров, 60 младших унтер-офицеров), 660 рядовых гусар.
Обмундирование было, как и в других европейских армиях, заимствовано из венгерского национального костюма. 30 апреля 1802 года Александр I установил «Табель мундирным, амуничным и оружейным вещам гусарских полков». По ним каждому гусару полагалось иметь доломан, ментик, чакчиры, походные рейтузы, кушак, сапоги, галстук, нижнюю рубаху, фуражку, конюшенный китель, плащ и кивер. Офицерам, кроме всего вышеуказанного – еще и вицмундир (для бала, выхода вне строя) – двубортный, пехотного типа и сюртук с эполетами.
Полки отличались между собой цветами различных элементов мундира. Доломан и ментик спереди были расшиты шнурами с тремя рядами пуговиц (в гвардии с пятью), воротники, обшлага, швы на спине, низ были также расшиты шнурами. Воротники изначально для жесткости проклеивались рыбьим клеем. Унтер-офицеры отличались галуном по воротнику и обшлагам, офицеры – металлизированным шнуром и галунами, а также дополнительной расшивкой, определяющей воинское звание. Мех на ментике был из белой овчины у рядовых, у унтер-офицеров – из черной и у офицеров – из серой. Чакчиры изначально были белыми. Кушак состоял из шерстяных шнуров с перехватами спереди (гомбами). По легенде, в старину венгры носили рыболовецкие сети вокруг пояса, которые потом трансформировались в традиционное украшение. У офицеров кушак был из серебряных шнуров, скрученных с черным и оранжевым шелком.
Сапоги имели спереди фигурный вырез и черные кисточки. Вторая пара сапог была по типу уланских – низких, для ношения с походными штанами, с прибивными шпорами.
Снаряжением служила кожаная портупея красного цвета с ташкой с императорским вензелем «АI». На ремнях висела сабля образца 1796 или 1809 гг. Через плечо надевалась лядунка с перевязью красного цвета, через другое плечо часто одевалась перевязь с панталерным крюком для карабина, кому он был положен. Часто вооружались гусарскими мушкетонами.
С лета 1812 года первая шеренга каждого армейского полка вооружалась пикой с флюгерами соответствующих цветов. На седло венгерского типа сверху одевался вальтрап с вензелями и полный вьюк – чемодан, саквы, котел, фляга. Спереди в ольстрах была пара пистолетов.
В 1809 году был введен новый образец кивера – более широкий кверху, с кожаной обшивкой снизу и по бокам и подбородной чешуей. На нем были черно-желтая розетка с петлицей и пуговицей, шерстяной этишкет с кистями, круглый репеек, обтянутый сукном или обшитый блестками с вензелем у офицеров. В гвардии спереди на кивер крепился двуглавый орел из латуни или меди. Иркутский гусарский полк был удостоен чести носить латунный крест – как память об ополчении.
Сверху крепился султан. Поначалу он бел белым из петушиных перьев. С 1812 года – из волоса буйвола по принятой раскраске – у рядовых и офицеров полностью белый, у унтер-офицеров – белый с черным верхом, разделенным оранжевой полосой.
В том же 1809 году появились разноцветные чакчиры с узлами, вышитыми шнурами, изменена расшивка шнурами на мундире. Также введено новое расписание цветов мундиров. Ко времени кампании 1812 года и Заграничным походам гвардейские гусары носили красные доломаны и ментики, Александрийский полк – черные с белыми шнурами (за что фельдмаршал Блюхер назвал их «гусарами смерти», по аналогии со знаменитыми прусскими гусарами), Ахтырский гусарский полк – коричневые мундиры с желтыми воротниками (такие же, как и в прусском гусарском полку № 2); Белорусский – синие мундиры с красными ментиками, Гродненский полк – синие мундиры с голубыми воротниками, Елизаветградский – серые с красными шнурами, Изюмский – красные доломаны с синими ментиками, Лубенской – синие мундиры с желтым суконным прибором, Мариупольский полк имел такую же расцветку, как и Лубенской, только шнуры были желтыми. Ольвиопольский полк носил темнозеленые мундиры с красными чакчирами, Павлоградский – зеленые доломаны со светло-синими ментиками и красными шнурами, Сумский – серые доломаны и ментики и красные чакчиры.
Расшивка мундиров некоторых офицеров могла отличаться от уставной. В мемуарах описан мундир одного офицера, у которого, помимо стандартного шитья, сзади на спине ментика шнурами были вышиты павлины и две луны и сцена охоты (!). Видимо, начальство закрывало глаза на такие вольности.
Солдатское сукно обычно было очень толстым, почти шинельным. Офицеры по возможности покупали английское – более тонкое. Однако, особенно во время похода в Европу сукна не хватало. В 1814 году во Франции был случай, когда ахтырским гусарам пошили мундиры из коричневых монашеских ряс конфискованных в монастыре Арраса. После чего в полку был установлен тост: «За французских женщин, которые нам пошили мундиры!». В начале 1812 года перед войной был введен новый воротник – не открытый и высокий, как раньше, а низкий и закрытый спереди на крючки. Однако, судя по подлинным предметам, многие полки так и провоевали со старыми воротниками до 1814 года. Например, доломан Павлоградского полка, который в данный момент выставлен в музее Отечественной войны 1812 года в Москве, принадлежавший участнику боевых действий, показан с высоким воротником.
Также и с новым кивером. Новый образец 1812 года заменил старый не сразу, а в некоторых частях только после окончания войны и Заграничных походов 1812-14 гг. Так, рисунок из серии «Русская армия в Гамбурге в 1814 году», сделанная современниками, показывает изюмских гусар со старыми воротниками и в старых киверах. А рисунки Кляйна показывают александрийских и ахтырских гусар в 1814 году в киверах уже нового образца.
При работе в конюшне носились белые полотняные кители и фуражки – до 1812 года – колпаки – бонеты, после – безкозырки.
Судя по раскрашенным гравюрам Иоганна Каппи (Вена), на походе и в бою, гусары ходили в рейтузах с пуговицами по бокам. Во время нахождения гусар в партизанских отрядах, зимой, они могли позволить себе надеть тулупы, меховые шапки, обмотать лицо женской шерстяной шалью. В сильный мороз гусары в таких отрядах обматывали тряпками сапоги. Часто кусками сукна обматывали ножны сабель, чтобы они не гремели, и можно было скрытно пойти в разведку. Такими партизанскими отрядами командовали многие гусарские офицеры: ахтырский гусар «черный капитан» Д.В. Давыдов, мариупольский гусар И.М. Вадбольский, сумской гусар А.Н. Сеславин, шеф Изюмского полка И.С. Дорохов. Слава этих храбрых офицеров в России была такая же громкая, как и у генералов наполеоновской легкой кавалерии Ш.А. Лассаля и К.П. Пажоля, как у прусского партизана-гусара майора Шилля. Однако, гвардейские гусары всегда были на высоте. О качестве пошива и отделки можно судить по образцовому комплекту обмундирования, хранящемуся в Военном Музее в столице Швеции Стокгольме, который царское правительство выслало для королевской коллекции вместе с другими предметами обмундирования. Также, до 1814 г. было распространено ношение «барса» - очень дорогой шкуры настоящего барса, который носился на левом плече головой вниз, а лапы завязывались спереди с бронзовой бляхой.
Многие современные художники и историки стараются изображать русских гусар в соответствии с уставом 1812 года, основываясь на известные рисунки Л. Киля. Но при этом они забывают, что сделаны они в 1815 году, уже после окончания наполеоновских войн.
За заслуги перед Отечеством некоторым полкам в 1814 году были введены латунные ленточки на кивера с прорезанными надписями. Александрийский, Ахтырский, Белорусский гусарские полки получили ленточки с надписью: «За отличие 14 августа 1813 года», в честь героического сражения при Кацбахе. Гродненский, Елисаветградский, Изюмский, Лубенский, Мариупольский, Павлоградский и Сумский гусарские полки были удостоены ленточек с надписью: «За отличие». Многие полки получили наградные серебряные трубы и штандарты с надписью: «За отличие при поражении и изгнании неприятеля из пределов России 1812 года» и «За отличное мужество и храбрость, оказанные в благополучно оконченную кампанию 1814 года».
ЛИТЕРАТУРА
- Альбовский Е.А. История Иркутского полка (50-й драгунский Иркутский полк). Минск, 1902. – 316 с
- Бурский И.Д. Славное прошлое Лубенского полка. Кишинев, 1894. – 51 с.
- Валькович А.М. Армейские гусары 1812-1814 гг. // Цейхгауз. – 1991. - № 1. С. 19-23.
- Голодолинский П.П. Кратчайший очерк истории 3-го драгунского Сумского Его Королевского Высочества Наследного Принца Датского полка. М., 1890. – 41 с.
- Звегинцов В.В. Русская армия. Париж, 1973. – 480 с.
- Манзей К.Н. История лейб-гвардии гусарского полка. 1775-1857 гг. СПб., 1859. – 200 с.
- Потто В.А. История Ахтырского гусарского полка: В 2 кн. – СПб., 1902. – Кн. 1 – 170 с.; Кн. 2. – 90 с.
- Сулимов Б.Н. Павлоградцы в 1812 году. Юбилейная памятка Павлоградского лейб-гусара. Сувалки, 1912. – 72 с.
- РГВИА. Фонд 489. Оп. 1. Дело 2276.
- РГВИА. Ф. 489. Оп. 1. Д. 2254.
- РГВИА. Ф. 489. Оп. 1. Д. 2241.